ГИТАРА? ЧУР МЕНЯ!

Владимир Щукин служит алтарником в одном из храмов Москвы, но многие его знают как композитора и исполнителя, создателя группы "Последний шанс". Сейчас у Володи вышел сольный альбом "В начале века" на удивительные по глубине религиозного чувства стихи поэтов начала XX века, готовится к выходу детская пластинка и окончена запись третьего альбома, посвященного столетию со дня рождения Марины Цветаевой.

— Володя, ты прошел через увлечение рок-музыкой, не так ли? Но, слушая твои песни, мне кажется, что это влияние не было сильным. Что значит для тебя рок-культура сегодня?

— Для меня все началось с "Битлз". Я не мог определить, чем их музыка влекла меня: мне было совсем немного лет. Но помню, как завораживающе она действовала. Я мог часами стоять под чужим окном, слушая записи. Своего магнитофона у меня тогда не было. Позднее узнал, что "Битлз" интуитивно использовали гармонизацию английских баллад. Это бы-ло честно и неподдельно. Вспомните, тогда вокруг звучала советская музыка, очень искусственная, построенная на ложных интонациях, такая далекая от народных корней. Смешно сейчас вспоминать те песни-пародии. "Битлз" стали для меня школой честности и искренности.
Я не понимал содержания, текстов песен. Именно это спасло меня — я не узнал, насколько бездарны они были в своей массе. Но есть еще интонация — это великое дело. Особенно в музыке. С благодарностью обращаюсь к Мусоргскому, который вернул нас в лоно русской музыки, ее искренности, содержательности. Эта музыка и сейчас близка нам, как была близка композиторам-импрессионистам Дебюси и Равелю, рок-музыкантам Эмерсону, Лейку и Палмеру. Для некоторых из нас именно они открыли произведения Мусоргского.
Могу признаться, что с удовольствием слушал тогда только что созданную рок-оперу "Иисус Христос". Грешен, каюсь. Но это одно из первых произведений, которые подтолкнули меня к Евангелию. Это стало первым шагом — я прочитал Евангелие, чтобы узнать, что же поется в опере.

— Ты считаешь, что рок-музыка может сыграть в жизни христианина положительную роль?

— В одном из городов, не буду уточнять, произошел вот какой случай. Вместе с моим крестником, уже священником, я был приглашен в гости. Собралась вся семья. Я был представлен как композитор и исполнитель. Батюшка приветствовал меня и указал на фортепьяно, предлагая исполнить свои песни. Я ответил, что привез свой инструмент. "Какой же?" — насторожился он. "Гитару", — сказал я. "Нет-нет, не надо на гитаре ничего исполнять здесь". Вот и весь разговор. Я пел без аккомпанемента. Но такое отношение говорит о многом. Оказывается, не то что музыка, даже инструменты бывают нечистые.
Знаю, что есть песни, посвященные диаволу, есть и сатанинские рок-группы. Бог им судья. И тем, кто делает это сознательно, и тем, кто творит по неведению. Дай Бог, чтобы они покаялись. Господь милосерд и долготерпелив.
Глупо утверждать, что человек согрешает, когда занимается музыкой, играет на электроинструментах. Несколько лет назад я сам играл в бит-ансамбле и чувствовал, что когда входишь в состояние громкой ритмической музыки, она особо воздействует — начинается истерия. Ты хочешь кричать и кричишь. Публика отвечает тебе тем же криком. Ты получаешь огромное наслаждение, но оно оборачивается болезненным надломом. Я ушел от этой музыки.
Но вопрос вставал и иначе: бросить ли музыку совсем или развивать свой талант. Я пришел к духовнику и сказал: "Музыка часть моей жизни. Я могу бросить занятия музыкой, но это будет невыносимо тяжело". На что мне батюшка ответил: "Занимайся музыкой, но только во славу Божию".
В нашей жизни нет абсолютного разделения на черное и белое. И в рок-ансамблях есть авторы и исполнители, которые обращаются к нам с красивыми мелодиями, удивительными теплыми словами. Я чувствую высокую культуру Питера Гейбриэла, Стинга. У них были переломы в творчестве. Они были вынуждены уходить из своих групп, стремясь создать идеи, лежащие в основании их творчества.

— Тебе близка эта ситуация. Будучи создателем и руководителем группы "Последний шанс", ты покинул ее, но концерты, которые вы давали в семидесятые, и сегодня многие помнят. В чем их секрет?

— Быть может, в христианском отношении к творчеству. Мы стремились поделиться с собравшимися на наш концерт людьми своей радостью, открыть новые поэтические имена, познакомить с новой музыкой. Искусство не должно превращаться в бесконечные разговоры "о кухне", делах приземленных. Искусство возводит к первообразу, помогает человеку почувствовать себя в этой жизни первооткрывателем.
Не надо говорить: "Гитара? Чур-чур меня! Давай, сыграй на фортепьяно". Музыка больше музыкального инструмента. Главное то, что несет нам этот звук, о чем свидетельствует. Электромузыка сделала революцию в звуке. Она не так близка нам, не так искренна. Но оглянитесь: на дворе XX век. Мы окружены электрическим оборудованием. Идет полемика и между естественным звучанием и электрическим. Можно отказаться от второго. Давайте тогда вспомним, что был период, когда батюшки не соглашались на электрические лампочки в храме. Или, скажем, ка-кая тогда речь может идти о православных радиостанциях, телепрограммах. Против того ли мы воюем? Пришедшим в Церковь недавно хо-чется разрушить или уничтожить все, что пришлось бросить в миру, ибо в глубине души они сохранили к этому привязанность.
Без милости можно отнестись к музыке, которая на нас действует угнетающе, но можем ли мы осуждать ближнего? Путь у нас один — своей жизнью, своим творчест-вом свидетельствовать о нашей вере. Мы болезненно бросаемся в крайности. Церковь же объемлет, освящает более того, что мы по-человечески себе представляем.

Беседовал
Сергий ЧАПНИН